---

О «правилах», обрядах —
и о любви

Всё складывалось совсем не так, как до этого планировала Зося. Пришло понимание, что она теперь поедет домой одна, без друзей.

И, всё же, нужно было обязательно зайти к Ольге: узнать, как она себя чувствует, и, на всякий случай, переспросить о поездке.

Ольга очень обрадовалась Зосе. Она просила повременить немного с отъездом:

— Разумеется, я не поеду с тобой: любовь к Серёже заполнила меня целиком! Не осталось меня для чего-либо другого! Мне представляется трагедией упустить хоть день, хоть час, который мы могли бы провести вместе!

Не думала, что так бывает! Когда читала Шекспира про Ромео и Джульетту, то предполагала, что там — всё преувеличено… для театра… А вот, оказалось, что можно и так любить!

Прежде, чем ты уедешь, мне хотелось бы, чтобы ты и Денис держали венцы над нами. Мне кажется это важным… Вы — те, кто нас любят больше всех других на свете! Ты не смогла бы поговорить об этом с Денисом? Если он откажется, то тогда попроси Виктора. Денис, конечно, может быть расстроен, обижен, но я ничего не могу изменить…

Зося сказала о другом:

— Твоя нога, наверное, ещё не совсем в порядке?

— Всё это — пустяки, ну… буду хромать немножко… Платье, фата, гости, угощения… — мне всё это не нужно! Нужно лишь, чтобы мы были вместе с Серёжей пред Богом — всегда, до самой смерти!…

… Ольга испуганно осеклась… Потом сказала тихо:

— Ведь мы уже и так муж и жена — до венчания… Ты думаешь, что это — тяжкий грех?

— Не думаю так, Оленька! Мне порою кажется, что обрядовые установления, которые соблюдать предписано людям верующим, — они не всегда от Бога происходят.

Сама я стараюсь не нарушать такие правила, но в глубине души мне ощущается, что Богу это совсем не нужно!

Всё это — от людских выдумок идёт, которые различными церквами предписаны для верующих — как законы. Но многое между верованиями различается: что в какой религии — грех, что — не грех, какими словами молиться, в какую сторону света лицом обращаться, покрывать голову платками и шапками или наоборот обнажать… В разных обрядах и верах разных народов — всё это отличается…

Но ведь Бог для всех людей — один!

И разве Богу это следование «правилам» — важно в человеке, если человек Бога всем сердцем любит?

А если не любит человек Бога, то разве помогут любые обряды?

Вот, например, одним людям христианского вероисповедания велят крестное знамение слева направо налагать, а другим — справа налево. Думаю, что это всё от людских домыслов исходит и людей меж собой разделяет напрасно.

Старец Зосима мне маленькой так объяснял про грех: «Если перед собой и перед Богом стыд ощущаешь про мысли собственные или про дела свои, то это — грех. А если всё искренне, честно, с любовью совершается, то это — не грех!».

Конечно, иногда сложно бывает разобраться: что есть правильно. Отчего-то бывает иногда стыдно поступать против обычаев общепринятых или против осуждающего мнения окружающих нас людей… Но когда понимаешь уже твёрдо, чего Бог от тебя хочет, — тогда уже ничто не страшно!

Вот — фарисеи Иисуса осуждали за то, что Он в субботу больных исцелял. А Иисус через то людям, я думаю, как раз и показывал, что любовь и милосердие — превыше «правил» и обрядов, людьми выдуманных и установленных!

Мне про это о. Александр многое объяснял. И о том, что старец Зосима говорил, — он тоже рассказывал. Они оба в монастыре, в монашестве строгом жили, правила церковные соблюдали. И, всё же, они говорили людям более о том, что с добротой душевной жить надо, чтобы решения правильные в жизни принимать. И — что в мыслях доброту и чистоту надо хранить, также что любовь к Богу и к ближним своим в поступках надо проявлять, а не просто только обряды неуклонно исполнять.

Обыденное выполнение «правил» не делает человека праведным пред Богом! Часто люди напоказ себя «набожными» стараются представить: перед другими людьми хотят такими выглядеть, чтобы все их уважали… Такие люди часто осуждают тех, кто не так ревностно соблюдают обряды. И в том осуждении других — они самих себя всё более «праведниками» ощущают. Но это — ведь очень плохо!

Старец Зосима говорил, что потребность осуждать других — это свойство людей не чистых умом и слабых в любви.

А Любви Божественной — свойственны доброта и понимание каждого другого человека.

Любовь к ближнему нам Иисусом заповедана! И не только любящих нас — нам любить нужно!…

Мудро любить — надо учиться!…

У меня бывает иногда ощущаемое сердцем понимание — правильное, надёжное, из любви исходящее — как верно следует поступить. Наверное, так постепенно и можно мудрость в любви обрести!

— Какая же ты дивная, Зося! Как хорошо, что ты у меня есть — подруга моя милая! Как легко всё, когда ты говоришь!… А ведь я боялась, что ты меня осудишь…

— Ну что ты, Оленька! Я из-за счастья твоего — счастлива!

— А я-то — какая счастливая сделалась!

Только я уже боюсь за него… Боюсь его службы военной, боюсь расставания…

Я — как сумасшедшая, да? Но я так счастлива! Я не представляла, что можно быть такой счастливой!

Даже мои родители на наш брак согласились! А я уже почти не надеялась на это… Они так долго мечтали о «блестящей партии» для меня, хотели, чтобы я «выезжала в свет». Но, видно, не зря я жила отдельно от них в последнее время. Они испугались, что я так и останусь старой девой — с моими идеями и принципами… И почли за счастье, что Сергей — из хорошего дворянского рода, хоть и не богат. Они даже обрадовались! Представляешь?!

* * *

После этого Зося — по Ольгиному поручению — увиделась с Денисом.

Он неожиданно обрадовался Ольгиной просьбе об участии в венчании.

Потом вновь погрустнел и разоткровенничался с Зосей о наболевшем:

— Ну отчего я — такое ничтожество?! «Ошибка природы», что ли? Сергей — везде во всём и всегда был лучшим! Не подумай, что я ревную… Ну, скажем, стараюсь не ревновать… Понимаю, что всё честно, не тайком. Справлюсь как-нибудь… А не справлюсь — тоже не велика беда…

Ведь я очень люблю брата! Понимаю, что не иду с ним ни в какое сравнение… Понимаю, что он — и красив, и умён, и смел, и уже капитан корабля…

— Денис, но любят ведь не за красоту внешнюю, не за ум, не за положение в обществе… То — иное.

Кто знает, отчего зависит этот огонь любви, что вспыхивает меж двумя душами?…

А может он и погаснуть…

А может гореть в душе любовь не взаимная, но сильная.

Так бывает очень часто…

Но, как бы то ни было, любовь — это благо великое, это — очищение и преображение для души!

Но есть ещё и другая Любовь — много бо́льшая, не личная, не для двоих, а для всех! Она — огромная, спокойная, чистая! Это — Божественная Любовь!

И способность так любить — ведь дарована каждому человеку!

Мы должны учиться этой бескорыстной любви, дорастать до неё!

И когда от любви не взаимной больно, то можно всё сильнее с той Большой Любовью стараться соединиться, — и тогда боль уходит!

За такую Любовь нам никогда не будет стыдно!

… Они помолчали.

Потом Зося спросила:

— Денис, а может, всё-таки, поедешь со мной? А то, выходит, что я одна домой еду. С Виктором у нас тоже не всё гладко… Он остаётся. А там — в больнице, у меня в городке, такая практика будет для нас — как для будущих врачей — что все печали позабудутся!

— Нет, Зося, я тоже не поеду. От мыслей моих печальных мне таким способом не убежать! От смены места — ничто не поменяется! Здесь я хоть иногда буду Ольгу видеть. Пока не представляю, как без этого жить… Хоть и больно пока всё это…, но потом — это пройдёт, может быть…

А практика медицинская у меня будет: мы с Виктором уже договорились о работе на лето в клинике.

* * *

Свадьба Ольги и Сергея прошла скромно, гостей было мало.

Сразу же после этого Зося поехала домой.