Современные знания о Боге, Эволюции, смысле жизни человека.
Методология духовного совершенствования.

Как познаётся Бог/Начало работы над собой

Начало работы над собой

“… Есть чудо, которое возможно совершить… человеку: это — когда он, полный искренней веры, решается вырвать из своей души все дурные помыслы и, чтобы достигнуть Цели, не ходит более по путям беззакония”.

“Жизнь Святого Иссы”, 11:8 [17]

Вначале надо было стараться осознавать, фиксировать умом и подавлять свои грубые эмоциональные состояния: гнев, раздражение, ревность, жадность и т.д.

Также нужно было учиться любить все существа, в том числе, тех наших меньших братьев и сестёр, которых почему-то человечество упорно стремится “любить” в качестве вкусной еды.

Переход на безубойное питание явился для меня первой трудностью. Но она заключалась вовсе не в том, чтобы удерживаться от желания есть мясо или рыбу: я совершенно спокойно не употребляла убойную пищу, ещё соблюдая посты, принятые в православии. Трудно было другое: поломать стереотип “стыдно быть, не как все”.

И Богу приходилось воспитывать меня, в том числе, через боль: чтобы я научилась не причинять боль другим.

Е́ду, например, в Москву на съёмки фильма и про себя решаю: “Это будет как-то неудобно: выпендриваться — когда всех на съёмочной площадке кормят одинаково! Не будут же для меня готовить отдельно!”

… И — заболеваю с температурой под сорок. Два дня ещё пытаюсь ходить на работу… Потом, лёжа в гостиничном номере, размышляю о том, как неудобно умирать в чужом городе: сколько хлопот друзьям и родственникам будет по доставке трупа!… Температура не опускается ниже сорокоградусной отметки и не сбивается никакими лекарственными средствами… Голова раскалывается от невыносимой боли… Преследует навязчивая мысль о теле, которое вот-вот “отдаст концы” и его “некуда будет деть”...

Наконец, осознаю, что надо раз и навсегда безоговорочно перейти на безубойное питание! И… выздоравливаю почти мгновенно!

* * *

Всем, что я поняла и узнала, очень хотелось поделиться с кем-то, обсудить. Но тут я с удивлением натолкнулась на тотальное непонимание! Та истинная реальность, которую я видела на каждой странице книг Антонова, не производила на моих знакомых и друзей никакого впечатления! Даже тем, кто, вроде бы, верили в бытие Бога, было вполне достаточно… лишь вспоминать о Его существовании по “праздникам” или в несчастьях, а в остальное время было удобнее жить,… вполне обходясь без Него.

Но Бог сделал мне ещё один великий подарок: друга на этом Пути — Марию. Это оказался не временный спутник: мы, помогая и поддерживая друг друга, идём со ступени на ступень духовного Пути и сейчас…

Познакомились мы тоже на киностудии, работали вместе, иногда обменивались книгами, разговаривали о наших детях… Однажды я дала Марии книги Антонова — и получила взамен для прочтения книги Карлоса Кастанеды с Учением Хуана Матуса.

… Лишь немногие люди при чтении книг Кастанеды способны увидеть за занимательным мистическим сюжетом — реальную работу Бога с Его воплощёнными учениками…

Мария не только увидела эту реальность. Но, читая и перечитывая те книги, она… ждала, когда же Сонорская пустыня вместе с Нагвалем* окажутся здесь, рядом. И вот — ведь дождалась!

С этого момента началась наша совместная работа над собой. Мария, сразу поняв приоритетность именно нравственной, этической стороны духовного роста, перешла на безубойное питание легко: так, будто это само собою разумелось всегда.

Мы много читали, обсуждали, искали способы борьбы со своими “комплексами”, с ленью, с раздражительностью и всем прочим негативным, что удавалось в себе обнаружить.

… И очень помогало ощущение того, что каждое утро на другом конце города в 6 часов утра, в то же время, что и я, Мария делает те же самые психофизические упражнения, которые были описаны в книгах Владимира Антонова...

* * *

Я, однако, скромно оценивала свои успехи.

Бог — тоже…

И Ему пришлось меня чуть-чуть попугать…

Однажды ночью я проснулась с полным пониманием того, что, если я не буду готова прямо сейчас начать серьёзную работу над собой, то уже в самом ближайшем будущем меня ждут рак и мучительная смерть…

Утром же я написала Владимиру Антонову письмо.

Он позвонил мне по телефону уже на второй день. Хотя… письма в нашем городе никогда не доходят столь быстро…

Он пригласил нас в гости…

Когда я рассказала об этом приглашении Марии — её реакция была такой: “Уже началось? Ой, как страшно и здорово!”

… Мы приехали заранее. Были сильный мороз и ветер, нас колотило от холода и страха. Мы нашли подъезд и квартиру, но… ещё полчаса ходили вокруг дома: чтобы придти точно вовремя, не раньше и не позже. Понимание, что вот сейчас твоя внутренняя сущность предстанет обнажённая, что ты будешь видна такая, как есть, без прикрас, — эта мысль не прибавляла нам смелости.

… Дрожащая рука звонит в звонок. Дверь открылась… На пороге нас встречал Владимир.

… Когда незнакомого человека принимают в объятья, целуют — это вводит в мир иных отношений: в мир, где царит Любовь и все — дети Бога, а духовного Мастера нужно называть “на ты”.

Самое удивительное, что запомнилось от той встречи, это была тишина. А от молчания было не неловко, а… хорошо, спокойно.

Я всегда прежде очень стеснялась молчания в присутствии незнакомых мне людей. Мне делалось от этого… напряжённо. Здесь же — всё напряжение, весь мой внутренний “зажим” от желания выглядеть получше, вести себя и говорить правильно, отступил, смываемый мягкой волной покоя и тишины. Было ощущение, что в этом покое можно плыть, расслабившись полностью, раствориться.

Растворяться я, конечно же, тогда ещё не умела. И поэтому — то всплывала на поверхность лёгкого волнения, то вновь окуналась в блаженство того покоя.

Конечно же, мы и говорили. Владимир рассказал о том, что у меня есть некий “задел” от прошлого воплощения, что я уже живу в анахате. Он говорил, что у меня уже развиты руки духовного сердца, что, когда я поправляла костюмы на актёрах, из моих рук лился свет — поэтому-то он и обратил на меня особое внимание…

Владимир очень мягко и нежно затронул тему моего православного воспитания и предложил оставить узкие рамки религиозной обрядности. Он говорил о православной церкви только хорошее и вспоминал — с благодарностью к ней — своё собственное православное прошлое. Этого разговора на данную тему оказалось для меня достаточно.